ГЛАВА 22
Колыбель революции

У Мавзолея, куда не было очереди уже два года, стояла толпа иракских туристов. Иракцы шумно разговарили и спорили, но о чем - неизвестно.
Штирлиц подошел к закоченевшим на осеннем ветру часовым и внимательно вгляделся в чистые и невинные лица. Разведчик помахал перед носом одного рукой, но часовой даже не шевельнулся. "Столбняк", - определил Штирлиц.
К нему подбежал торопливый репортер с микрофоном.
- Скажите, вы за то, чтобы Ленина похоронили или чтобы оставили в Мавзолее?
Писак Штирлиц не любил. Говоришь одно, а пишут другое, кому это понравится? Штирлиц настороженно посмотрел на репортера.
- Ну так как? - не успокаивался репортер.
- Я очень уважаю пролетарского вождя Ленина, - ответил Штирлиц. - Тело и имя Ленина будут жить вечно!
- Так теперь-то уже нет пролетариата, - заметил репортер.
- Я - пролетариат, - веско возразил Штирлиц и, не оглядываясь, пошел в ШРУ.
Штирлиц любил Ленина. А вот Сталина не любил. Тот всегда щурился как-то неприязненно, да и задания давал такие, что хрен выполнишь.
А к Ильичу Штирлиц относился с большим уважением, хотя и плохо его помнил. У него в жизни была только одна встреча, в 1917 году, когда они с отцом пошли в Смольный, по словам отца, "Колыбель Революции".
Они подошли к Смольному и встретили Ильича возле самых дверей. Перед ним встал часовой - детина с деревенским лицом и направил на него винтовку со штык-ножом.
- Что вам, товагищ? - поинтересовался Ильич, закидывая руки за спину и там пожимая их, успокаиваясь.
- Не контра ли? - поинтересовался часовой, подслеповато разглядывая Ильича.
- Да вы что, товарищ, это же - Владимир Ильич Ленин! - сказал подошедший Дзержинский. - Это просто возмутительно, не узнавать Ильича! И когда только это кончится?
- Ленин? - радостно переспросил часовой и повторил: - Ленин...
- Что, товагищ, плохо видно? - поинтересовался у него Ильич
- Да вот, зрение положил на буржуинов, теперь плохо могу разглядеть, - виновато ответил часовой. - А потом на фронте контузия была...
Часовой дернул плечом и шмыгнул носом.
- А как же вы контру-то отличили бы? - хохотнул Ильич, видимо, увлекаясь разговором с солдатом.
- По запаху, - важно ответил часовой. - От контры-то, в основном шампанским несет, что они для храбрости принимают, а от наших - самогонкой!
- Смекалист! - засмеялся вождь пролетариата и запанибратски обнял часового за шею. -Ничего, браток, и мы с тобой шампанского выпьем.
- А когда?
- А когда всех буржуев постреляем, тогда и выпьем, - ответил Ильич, теперь уже пожимая мужицкую руку. - До свидания, товагищ, нам пора по делам революционной важности.
- До свидания, товарищ Ленин...
Юный Штирлиц, его отец и два вождя - Ленин и Дзержинский пошли по мраморной лестнице, на которой дымила солдатня из недавно организованных комиссий. Видимо, только что они приняли ряд постановлений и теперь устроили перекур.
- Ну, Феликс, что новенького?
- Да ходоки опять приходили, - пожаловался первый чекист.
- Расстреляли?
- Ну. А, что еще с ними прикажете делать, Владимир Ильич? Припрутся и начинают задавать свои вопросики: а можно ли себе зерно брать? А правда ли, что теперь они пахать могут? Кулаки чертовы!
Все только себе, скоты, - озлобленно заметил Феликс Эдмундович. -Тут ради них через ссылки проходишь, жизни свои кладешь на благо революции, а они...
- Ну, - поддержал его Ильич. - И шпионы среди них запросто могут оказаться: Революционная бдительность прежде всего! А это что за товагищи? Не ходоки ли?
- Да нет, это Исаев, чекист, сына привел - Ленина показать.
- А-а... - ответствовал Ильич, благожелательно глядя на Исаева-младшего и расправляя свои могучие плечи. - Ну, пусть посмотрит...
Через полчаса они сидели в рабочем кабинете Ленина и за разговорами о Мировой революции пили самогонку. Максим каждый раз пил до дна, по малости лет захмелел, конечно, но зато привлек своей старательностью внимание Ленина.
- Максимка с немцами хорошо сработается, - заметил Ильич. - Знаете ли, такая немецкая аккуратность. И лицо у него чисто арийское...
Слова Ильича оказались пророческими. Через несколько лет чекист Максим Максимович был послан в Германию, чтобы выполнить там ряд важных заданий партии. И слова Ленина "истиный ариец" стали крылатыми, перекочевали потом неизведанными путями в Германию.

ГЛАВА 23
Танки на Красной площади

На первой линии ГУМа в очереди за кроссовками стояла толпа народа. Очередь гудела как лесной улей. Время от времени из нее вылетали рассерженные пчелы, которых отфутболивали от прилавка.
Кроссовки были дешевыми, поэтому многие закупали их целыми упаковками, чтобы потом перепродать втридорога.
Профессор Плейшнер не собирался ничего перепродавать, он давно уже мечтал о хороших кроссовках, поскольку в сапогах у него сразу же натирались мозоли. С другой стороны, кроссовки были просто необходимы профессору для занятия физкультурой.
Вообще-то профессору Плейшнеру не везло с магазинами в России. Постоянно он попадал в какие-то истории. Однажды, покупая докторскую колбасу, от которой однажды умер один доктор, он задумался и оставил продавщице червонец "на чай". Очередь старушек стала возмущаться: "Тут с голоду дохнешь, а он чирик на чай оставляет! Буржуй, в кожанке ходит!"
- Бабоньки, дык, на него уже ничего не купишь! - пытался оправдаться профессор, но его все равно не полюбили и стали плевать на плешивую голову.
На этот раз профессор решил вообще не открывать рта и держаться сторонкой. Он не замечал, что позади пристроился агент ГКЧБ Джанго Мустафаев, который держал его на мушке своего пистолета.
Тут в ГУМе раздался взрыв, после которого только один из прохожих отделался легким испугом. Фонтан в центре второй линии разлетелся вдребезги, испуганные толпы побежали на улицу, а в магазин уже вваливались две сотни вооруженных до зубов иракских террористов.
Началась пальба, посетители обезумели, стали кидаться из стороны в сторону, даже очередь за кроссовками рассосалась. Джанго Мустафаеа решил воспользоваться случаем и "взять" профессора Плейшнера.
- Стой, где стоишь и не оборачивайся! - приказал он злодейским голосом.
Струхнув, профессор положил руки на затылок.
- А ну говори секретные счета в Швейцарском банке!
- Позвольте! - возмутился профессор, оборачиваясь.
Тут он обнаружил, что Мустафаев норовит дать ему рукояткой пистолета прямо по зубам. Профессор что есть силы возопил: "На помощь!"
Иракские террористы, заметив среди посетителей ГУМа человека с пистолетом, начали перестрелку. Бросив Плейшнера на пол, Мустафаев ответил тем же.
Наконец один из террористов кинул в него гранату, от разрыва которой Джанго выронил пистолет и отлетел к стене. Подбежавшие арабы заплевали ему все лицо. Долго били дубинкой по голове. Достали пистолеты и выставили в него по обойме. Что можно сказать еще, чтобы отчетливо представилось, насколько нехороший Мустафаев не понравился этим нехорошим арабам?
Между тем, профессор уже отполз на порядочное расстояние и в душе уже праздновал свое освобождение. Не тут-то было! Арабы схватили его за шиворот и отволокли к группе заложников, которые не успели убежать из ГУМа. Их было человек пятьдесят. Заложников согнали в кучу и теперь держали под прицелом скорострельных автоматов. Потирая на голове плешь, профессор Плейшнер задумчиво сидел среди них.
Через час к ГУМу были подведены правительственные войска и вскоре ожидалось прибытие сил быстрого реагирования в лице спецбригады "Илья Муромец". А. профессору Плейшнеру стало совсем уже невтерпеж. Громко ругаясь, он стал требовать, чтобы ему разрешили сделать звонок своему адвокату.
- Я имею право на один звонок! - скандалил профессор Плейшнер - Я живу в свободной стране! Я требую!
Арабы что-то бормотали по-арабски испуганно глядя на этого настырного человека Наконец, один в самой разноцветной чалме приблизился к профессору и утомленно сказал:
- Делай свой звонок Ты нас просто достал!
Профессор, как кролик, бросился к телефонам.
- Алло! Это ШРУ? Извините...
Он кинул еще одну монетку.
- Алло, ШРУ? Извините, я не туда попал. Чертова АТС! Постоянно не туда попадаю!
На старости лет у профессора было плоховато с памятью и он постоянно ошибался в шестой цифре. Наконец в трубке послышался знакомый голос:
- Частное Агенство ШРУ к вашим услугам!
- Это я - профессор Плейшнер! - прокричал профессор в трубку - Я нахожусь в здании ГУМа, меня захватили как заложника! Спасите меня!
- Алло, Маша! Я недавно попробовала "Uncle Ben's" - это просто великолепно! - вмешался в разговор женский голос с другой линии
- Барышня! Немедленно повесьте трубку! - запротестовал профессор Плейшнер - Я разговариваю.
- Я тоже, - возразил абонент.
- Я в ГУМе! Это вопрос жизни и смерти! Ради всего святого, немедленно повесьте трубку! - взмолился профессор.
- Алло Маша! Тут какой-то полоумный звонит из ГУМа! Встретимся у фонтана! Там дают что-то фантастическое!
Профессор услышал короткие гудки и повесил трубку Два потерявших терпение террориста оттащили его от телефона и ударив по голове бросили к другим заложникам.
По Красной площади громыхали тяжелые танки Напротив ГУМа танки разворачивались и посылали снаряды по верхнему этажу. Стены в некоторых местах были пробиты навылет, из разбитых окон шел густой, черный дым. Очевидно, горели японские многоканальные телевизоры.
- "Пестик"! "Пестик"! Прием, как слышите?
- А кто это?
- Это я, твой "Козлик", - бормотал в трубку связист. -Третий этаж горит, как слышите, прием?
- Продолжайте, - ответили в трубке.
По Красной площади снова загромыхали танки, выбрасывая в пространство запахи отработанной солярки.
Народ, столпившийся по периметру Красной площади, с любопытством смотрел на разворачивающееся сражение. Среди толпы сновали вездесущие фотографы, предлагая сфотографироваться на память на фоне горящего ГУМа. Несколько преуспевающих телевизионных компаний транслировали обстрел ГУМа для своих зарубежных зрителей.
Танки били прямой наводкой. В публике шушукались.
- Фильм, что ли, снимают? Про войну?
- Ну, не про индейцев же!
- Вы что, обалдели? Какие еще индейцы! Это все по-настоящему! Какие-то ублюдки ГУМ захватили, а их оттуда выкуривают! - возмущался бородатый коммерсант со значком известной фирмы "КОМКОН".
- Во, чувак гранату кинул! Интересно, а она учебная или настоящая? - гундосили справа.
- Если осколки полетят, значит, настоящая, - отвечали слева.
- Подождите, то ли еще будет! - бормотали многоопытные старушки. - Сейчас "Ильюши" приедут, они уж дадут жару этим супостатам!
Старушки имели в виду спецбригаду "Илья Муромец", которая попала в транспортную пробку и никак не могла доехать до места сражения.
Ожидая "Муромцев" бестолковые танки продолжали палить по ГУМу. Теперь разгорелся почему-то второй этаж. Из одного окна продолжали выкидывать на улицу дымящиеся цветные телевизоры, но собравшиеся внизу прохожие никак не могли поймать хотя бы один целым. Осколки телевизоров разлетались по мостовой, приводя зевак в неописуемое раздражение...

ГЛАВА 24
В дело вступает "ШРУ"

В это время трудолюбивые арабы рыли подземный ход, как кроты, останавливаясь только чтобы помолиться. В какой стороне находится Мекка каждый раз приходилось определять по компасу.
Откопав с двадцать метров, арабы выяснили, что дальше все под Красной площадью прорыто подземными коммуникациями и тоннелями. Это порадовало вспотевших арабов. Они побросали ломы и лопаты, понавесили на себя пулеметы и автоматы, и осторожно пошли по одному из тоннелей.
Со стороны Никольской улицы из своего офиса появился Штирлиц. Он шел, засунув руки в карманы, не замечая проносившихся мимо него осколков.
- Смотрите, ребята, это - Штирлиц! - узнал его капитан спецбригады ОМОНа по фамилии Шнурков. - Товарищ Штирлиц, я - капитан Шнурков.
- Помню, капитан, вольно. Как успехи?
- Плохо, - пожаловался капитан. - Скоро мы превратим все здание в руины, а арабы все еще не выходят.
Штирлиц поморщился, а затем демонстративно сплюнул в сторону Универмага.
- Внутрь пробовали войти?
- Стреляют, - пожимая плечами, ответил капитан. - Товарищ Штирлиц, вы в городе всех шпионов знаете, нет ли у вас человек тридцать знакомых из израильской разведки?
- А что?
- Эх, их бы запустить в ГУМ, они там сразу всех арабов постреляют! Их этот Саддам Хуссейн сильно достал, однако...
Штирлиц отрицательно покачал головой.
- Мы, кажется, все же нашли выход из положения. Вот за этой оградой, - капитан кивнул на забор, за которым был свален строительный мусор а может быть действительно что-то когда-то строили, - наши ребята делают подкоп, чтобы пробраться под ГУМ. Постараемся взять террористов изнутри. Вы здесь по заданию правительства?
- Да. И еще по личной просьбе своего сотрудника, -ответил Штирлиц и задумался о судьбе профессора Плейшнера.
Профессора надо бы поспасать. Только он знали секретные шифры подеалов Швейцарского банка, где хранились миллионы коммунистов. Содержимое второго чемодана, привезенного профессором, было уже на исходе, Штирлиц думал послать своего агента снова за границу. Если Плейшнер погибнет, придется снова работать "за здорово живешь, на папу Карло".
Штирлиц смахнул на капитана Шнуркова непрошенную слезу.
- Дымит, - пояснил он сконфуженно.
Танки продолжали палить. Крыша ГУМа в нескольких местах провисла, внутри здания творился кромешный ад На заложников постоянно сыпалась штукатурка и падали куски тяжелой арматуры. Троих неосторожных задавило насмерть. Были жертвы и среди террористов, но арабы оставались такими же воинственными.
- К капитану Шнуркову и Штирлицу подошел Айсман.
- Спички есть? - спросил он у Штирлица.
- Нет.
- А чем же ты прикуриваешь?
- Гранатой, - пошутил мрачный Штирлиц.
Айсман всхрапнул.
- Я автомат взял, - похвастался он. - Скорострельный!
- Мне это нападение на ГУМ не очень нравится, - заметил Штирлиц, прикуривая. - Усматривается в этом какой-то тайный замысел, но вот какой?
- Разве этих арабов разберешь? Может быть, с ними продавщицы грубо разговаривали?
Вдруг снизу послышались разрывы гранат и звуки ожесточенной перестрелки. Это сотрудники "Ильи Муромца" встпупили в подземный бой с неизвестным неприятелем. Неизвестным неприятелем были арабские террористы, которые тоже копали подкоп и оказались в этом же тоннеле, что и "Муромцы".
Так что сразу же стало шумно как на новогоднем карнавале, когда Дед Мороз приходит в задницу пьяным, да к тому же забывает принести обещанные подарки.
"Арабы рыли подкоп, - задумался Штирлиц, - Но куда они могли копать? Наверное, к Мавзолею!" Штирлиц хлопнул себя по лбу.
- Как же я сразу не догадался! Это же они собираются похитить нашего Ильича! - возмутился он, пихая капитана Шнуркова в бок. - Капитан, надо взять побольше людей и встать на защиту нашей святыни! Считай, что это правительственный приказ!
Группа хорошо вооруженных людей под предводительством Штирлица бросилась наперез танкам к Мавзолею. Штирлиц залез на гробницу и пустил в посеревшее вечернее небо красную сигнальную ракету, которую сразу же заметил Айсман. Айсман засек на своих часах секундную стрелку. Операция началась.
Оттолкнув в сторону позеленевших часовых, Штирлиц вошел в Мавзолей и устремился внутрь. Здесь уже хозяйничали арабы. Они лупили по саркофагу прикладами, но толстое стекло не поддавалось, Потом раздался взрыв, который приостановил победоносное шествие Штирлица и снес колпак саркофага. Тело вождя стали расстаскивать в разные стороны: у одного араба в руках оказалась голова, у другого - кисти рук, а третий пытался стащить с мумии пиджак, но оказалось, что он приклеен, и никак не отдирался. Штирлиц пришел к выводу, что нельзя терять ни одной минуты.
- А ну, положи на место и сделай как было! - прикрикнул он грозным голосом, наставив на террористов свой большой и многострельный.
Началась страшная пальба, которая переросла в ожесточенный бой. С помощью подбежавшего Айсмана, Штирлиц стрелял арабов по очереди, пока не вытеснил негодяев обратно в подземелье. Наступило минутное затишье: пока арабы перезаряжали свои автоматы, ШРУшники отыскали все разбросанные останки Ильича.
- Неужели это все из воска? - недоумев Айсман.
- А ты как думал? Настоящего тебе сюда положат? Айсман, ты такой большой, а все в сказки веришь!
Штирлиц передернул затвор подобранного автомата и погнал злодеев по подземелью...
Профессор Плейшнер выбирался из ГУМа через канализацию. Он попытался вылезти из люка на улицу, но тут кто-то дернул его за штанину.
- Чего? - спросил профессор, посмотрев в хлюпающую глубину.
Он увидел перемазанного цементом Бормана, который несколько часов назад расколотил ванну и выбрался из западни, раставленной для него Штирлицем. В руках у "Бородатого" был самый большой пистолет.
- Спускайся обратно, дорогой товарищ Плейшнер, нас ждут великие дела!
Следы Бормана и профессора, к великому огорчению Штирлица, затерялись. Вероятно, Борман выбрался за границу, с помощью профессора Плейшнера снял партийные деньги и отправился в любимую им Бразилию. Может бьпь, отдыхать, а может быть - учредить новую коммунистическую партию. Штирлиц отказался выезжать за пределы России, аргументировав это тем, что у него и здесь дел хватает.
ГУМ добомбили через два дня с самолетов, так что все кончилось благополучно: все иракские террористы, прятавшиеся в ГУМе, были уничтожены Последняя группировка, которая ушла из ГУМа по подземным коммуникациям, была раздавлена танком "Т-72", провалившимся на Лубянской площади.
Так бесславно для террористов окончилась эта история. На следующее утро все сотрудники ШРУ собрались в своем офисе на Никольской.
- От имени правительства я благодарю ШРУ за удачно проведенную операцию, - поздравил себя Штирлиц. - После обеда устраиваем праздничную попойку.
- А можно раньше? - спросил Айсман.
- Раньше нельзя. Я собираюсь в ближайшее время вложить свой ваучер, - ответил Штирлиц. - Пора.
Секретарша Наташа покраснела. Девушка еще не знала, что недавно Штирлиц узнал значение этого труднозапоминающегося слова.
Не замечая ее смущения, Штирлиц достал из кармана свой именной ваучер и помахал им перед носом Айсмана, наверное, намекая на то, что такого у Айсмана никогда не будет.

ЭПИЛОГ

За окном правительственного лимузина проносились коммерческие палатки и молоденькие девушки, голосовавшие на обочинах.
Товарищ Ваучер Неприватизированный отвернулся от окна и спросил:
- Ну, генерал, что новенького? Партийные миллионы нашли?
- Нет еще, - виновато потупился генерал.
- А "Сладкая парочка" чем занимается?
- Все тем же. Ищут партийные миллионы... А вот господин Штирлиц снова выполнил важное правительственное задание.
- Да ну?
- Какие-то арабы хотели выкрасть из Мавзолея останки Владимира Ильича Ленина, чтобы в нашей стране возникла провокационная ситуация, которой должны были воспользоваться реакционные круги, а господин Штирлиц этому помешал.
- Молодец! - похвалил товарищ Ваучер. - И чего он хочет за выполнение этой операции?
- А с чего вы взяли, что он чего-то хочет?
- Энтузиасты сейчас перевелись. Может быть ему денег дать?
- Да что вы, товарищ Ваучер! Он же у нас мультимиллионер! Один мой знакомый у него три сотни баксов занял, так он даже записывать не стал!
- Скоро у нас каждый будет миллионером, когда пачка "Явы" будет два миллиона стоить, - пошутил товарищ Ваучер.
- Вообще-то, он что-то упомянул о том, что было бы неплохо, если бы мы его в Кремлевской стене похоронили, как национального героя.
- Похороним. Для хорошего человека Кремлевской стены не жалко. Хоть завтра похороним.
Генерал посмотрел на Первого
- Завтра он не может, господин Президент завтра он идет ваучер вкладывать.
- Куда?
- Вот этого никто не знает.
- Надо обязательно выяснить! А что думает по этому поводу КГБ?
- Они теряются в догадках, - ответил генерал.
Первый задумчиво поскреб в голове. Новый день - новые загадки Не поручать же самому Штирлицу следить за Штирлицем? Что говорить проблема!
Товарищ Ваучер Неприватизированный посмотрел в окно, за которым проносились коммерческие палатки с прокисшим баночным пивом и разряженные девицы голосующие на дорогах кому попало.

[СОБСТВЕННО, ВОТ И ВСЕ]